Прибегнув к бариатрической операции, можно поднять уровень свободного и общего тестостерона у подростков мужского пола, страдающих тяжелым ожирением. Об этом свидетельствуют результаты проспективного многоцентрового обсервационного исследования Teen‑LABS, проведенного в США. Они опубликованы в журнале European Journal of Endocrinology и обсуждались на страницах сообщества Endocrine Today портала для врачей Healio.

В исследование были включены 34 мальчика в возрасте до 19 лет, перенесших бариатрическую операцию в период с марта 2007 г. по февраль 2012 г. Большинство (74%) подростков были старше 16 лет. У всех участников учитывались как исходные уровни тестостерона, эстрадиола, глобулина, связывающего половые гормоны, и гонадотропинов, так и вырабатываемые спустя 6, 12, 24, 36, 48 и 60 месяцев после операции. Через 5 лет после операции у подростков наблюдалось среднее снижение ИМТ на 28,7%.

Уже через 2 года после операции общий тестостерон увеличился почти в 3 раза (с 6,7 до 17,6 нмоль/л), а свободный тестостерон удвоился с 0,17 нмоль/л (исходный уровень), составив 0,34 нмоль/л. Причем если до операции низкие уровни общего тестостерона (ниже 9,2 нмоль/л) наблюдались у 79,4% исследуемых, то через 5 лет эта доля снизилась до 21,6%. Уровень свободного тестостерона менее 0,23 нмоль/л отмечался до операции у 72,7% участников, а через 5 лет – только у 33,1%. Более чем 70% пациентов с исходно низким уровнем общего тестостерона через 5 лет достигли нормального уровня гормона.

Во время исследования каждое снижение ИМТ на 10% было связано с увеличением шансов на нормализацию уровня свободного тестостерона (ОШ 1,24). Большинство участников смогли максимально снизить вес через 1–2 года после операции. Общий уровень эстрадиола не изменялся в течение всего периода исследования, однако свободный эстрадиол снизился по сравнению с исходным уровнем уже через 3 года. Уровень фолликулостимулирующего гормона увеличился через 2 года по сравнению с исходным уровнем.

По мнению авторов исследования, нормализация уровня тестостерона в подростковом возрасте служит залогом улучшения фертильности и сексуальной функции в будущем. Мужчины обычно достигают пика концентрации тестостерона в период полового созревания, за которым следует постепенное снижение (1% в год) на всю оставшуюся жизнь. Если подросток с ожирением начинает половое созревание с более низкого уровня тестостерона, это может привести к дефициту гормона в репродуктивном возрасте. И в этом смысле исследование позволяет рекомендовать активное снижение веса у подростков с учетом обратной корреляции между массой тела и уровнем тестостерона.

FDA одобрило ингибитор стероидогенеза левокетоконазол для лечения взрослых с синдромом Кушинга при невозможности или неэффективности хирургического лечения. Об этом сообщается на медицинском портале Healio со ссылкой на пресс‑релиз FDA.

Одобрение левокетоконазола основано на положительных результатах эффективности и безопасности препарата, полученных в ходе многонациональных исследований фазы 3 SONICS и LOGICS. В них приняли участие в общей сложности 166 пациентов с синдромом Кушинга, получавших медикаментозную терапию. Проспективное открытое исследование SONICS, в котором у пациентов с гиперкортицизмом наблюдались сопутствующие заболевания, в том числе СД, достигло первичных и ключевых вторичных конечных точек, продемонстрировав снижение и нормализацию концентрации свободного кортизола в моче у 46% пациентов с синдромом Кушинга и СД и у 33% пациентов без СД. При этом средний уровень HbA1c снизился с исходного значения 6,9% до 6,2% у пациентов с СД и с 5,5% до 5,3% у пациентов без СД.

В двойном слепом плацебо‑контролируемом рандомизированном исследовании LOGICS также были достигнуты первичные и ключевые вторичные конечные точки, подтвердившие эффективность левокетоконазола по сравнению с плацебо. Левокетоконазол показал больший эффект ингибирования стероидогенеза по сравнению с кетоконазолом и декстрокетоконазолом. Лечение левокетоконазолом позволило улучшить субъективные клинические признаки заболевания и качество жизни пациентов.

Несмотря на появившиеся в последнее время новые лекарственные препараты, лечение болезни Кушинга остается сложной задачей. Расстройство связано со значительными сопутствующими заболеваниями и сопровождается высокой смертностью при отсутствии контроля над заболеванием. В ноябре 2021 г. Гипофизарное общество опубликовало обновленное руководство по лечению болезни Кушинга, в котором основное внимание уделялось новым терапевтическим возможностям и алгоритму скрининга и диагностики заболевания.

Ужин перед сном, когда уровень эндогенного мелатонина высок, связан со снижением секреции инсулина и толерантности к глюкозе, что увеличивает риск развития сахарного диабета 2‑го типа (СД2). При этом в большей степени страдают носители аллеля G, полиморфного варианта гена MTNR1B, который кодирует рецептор мелатонина‑1b (MTNR1B) и увеличивает нарушение толерантности к глюкозе вечером. Такие выводы сделали специалисты из Университета Мурсии по результатам рандомизированного исследования, проведенного в Испании.

Выборку составляли 845 взрослых в возрасте от 18 до 70 лет, у которых в анамнезе не было СД2. Средний индекс массы тела (ИМТ) участников составлял 25,7 кг/м2, в 18% случаев отмечалось ожирение. Все они ужинали поздно вечером, как правило, около 22 часов (в среднем в 21:38) и ложились спать после полуночи (в среднем в 0:32).

Анализ ДНК из образцов крови показал, что 50% взрослых имели генотип CC гена MTNR1B, 40% – генотип CG и 10% – генотип GG. В процессе исследования каждый участник прошел 2 вечерних 2‑часовых пероральных теста на толерантность к глюкозе в дозе 75 г после 8‑часового голодания. Первый тест отражал раннее состояние углеводного обмена за 4 часа до обычного времени отхода ко сну («время раннего ужина»), второй – позднее состояние за 1 час до обычного времени отхода ко сну («время позднего ужина»). Эти тесты имитировали раннее и позднее время ужина, соответственно.

Было показано, что более чем 3‑кратный рост содержания мелатонина в сыворотке крови во время позднего ужина приводил к снижению площади под кривой (AUC) инсулина на 6,7% и повышению AUC глюкозы на 8,3%. Причем носители аллельного варианта G гена MTNR1B, составлявшие почти половину когорты, демонстрировали худшую толерантность к глюкозе. Эта закономерность объясняется снижением функции бета‑клеток при таком генотипе.

По мнению авторов публикации, результаты исследования применимы примерно к трети населения промышленно развитого мира, где люди часто употреб­ляют пищу перед сном, а многие из них вынуждены есть ночью из‑за соответствующего графика работы. Дальнейшие исследования будут направлены на изучение влияния мелатонина на контроль уровня глюкозы у пациентов с СД2.

Увеличение жировых отложений ведет к снижению минеральной плотности костной ткани, особенно у мужчин. Об этом свидетельствовал анализ данных большой национальной репрезентативной выборки американского Национального обследования здоровья и питания (NHANES). Авторы исследования опубликовали свои выводы в февральском номере Journal of Clinical Endocrinology & Metabolism, сопроводив их комментариями на портале MedScape.

Эксперты изучили взаимосвязь минеральной плотности костной ткани и конституции тела у 10 814 мужчин и женщин в возрасте 20–59 лет по данным медицинских карт за период 2011–2018 гг. Все пациенты прошли двухэнергетическую рентгеновскую абсорбциометрию, позволяющую оценить степень остеопороза. Участники были разделены на квартили по полу, индексу мышечной и жировой массы. При этом было отмечено, что мышечная масса положительно коррелировала с плотностью костной ткани, в то время как жировая, наоборот, давала отрицательную корреляцию.

Каждая дополнительная единица ИМТ (кг/м2) соотносилась со снижением в среднем на 0,1 единицы T‑балла, который характеризует количество стандартных отклонений выше или ниже среднего значения плотности костной ткани здорового 30‑летнего взрослого человека. Отрицательный эффект был сильнее у мужчин – у них T‑балл был на 0,13 ниже по сравнению со снижением Т‑балла на 0,08 у женщин. Эффект был наиболее выражен у людей с самым высоким квартилем индекса жировой массы.

Интересно, что результаты этого анализа противоречат предыдущим исследованиям, в которых подтверждалось, что ожирение – фактор защиты от переломов и снижения минеральной плотности ткани. Теперь, по мнению авторов работы, следует пересмотреть взаимосвязь между ожирением и риском переломов. Пациентам с избыточной массой тела необходимо проходить скрининг плотности костной ткани, особенно при наличии других факторов риска – пожилого возраста, предшествующих переломов, употребления стероидов.

Адипокины, высвобождаемые жировыми клетками, могут играть важную роль в потере костной массы, которая приводит к увеличению риска переломов. При этом высокий ИМТ может преимущественно влиять на кортикальную кость, а не на трабекулярную, но для подтверждения этой гипотезы необходимы дальнейшие исследования с использованием периферической количественной компьютерной томографии высокого разрешения.

Подготовила Татьяна ШЕМШУР по материалам зарубежных источников