Перед нами одна из самых необычных работ да Винчи – портрет Джиневры де Бенчи. Картина написана Леонардо около 1474–1476 годов и считается образцом флорентийской портретной живописи эпохи Раннего Возрождения. Эта работа, несколько веков находившаяся в коллекции герцогов Лихтенштейнских, на протяжении четырех столетий не имела ни авторства, ни названия, а каталог 1780 года приписывал ее кисти Лукаса Кранаха. Только в XIX веке женский портрет был атрибутирован. Благодаря скрупулезным исследованиям искусствоведам удалось установить, что на нем изображена красавица Джиневра д’Америго де Бенчи, флорентийская поэтесса и муза эпохи Возрождения. Портрет, созданный, как считается, в 1‑й флорентийский период Леонардо, хронологически является его первым опытом в области портретного жанра. Но необычна картина не только этим.

Татьяна Кирсанова, нефролог, ревматолог, к.м.н.

О существовании некоего портрета Джиневры из рода Бенчи, написанного Леонардо да Винчи, упоминается уже в самых ранних биографиях художника. Джорджо Вазари комментирует: «Сделал Леонардо и портрет Джиневры ди Америго Бенчи – прекраснейшую вещь». Один из современников Леонардо писал, что тот создал полотно «с таким совершенством, что казалось, что это не портрет, а сама Джиневра». Чем же необычна эта работа?

На картине – девушка в платье терракотового цвета с синей шнуровкой, на плечи накинут коричневый шарф. Если сравнить изображение с другими портретами того времени, то бросается в глаза отсутствие украшений, лишь одна маленькая жемчужина стягивает ворот. Прическа также не примечательна: волосы с прямым пробором и двумя вьющимися локонами, обрамляющими лоб. Правдоподобное и прямолинейное изображение поэтессы противоречит традициям портретной живописи Раннего Возрождения. В ту эпоху большинство женских портретов отличались ангельскими чертами лица и демонстрировали чистую красоту, когда портретируемый изображался в профиль или в анфас.

Здесь же объект помещен под углом в 450, что позволяет разглядеть черты лица как бы в 3D-модели. Белая, как мел, кожа, «фарфоровые» черты, сдержанное, несколько непроницаемое выражение лица отражают утонченность 16‑летней Джиневры. Девушка изображена на фоне гористого пейзажа.

Что еще отличает портрет от других картин Леонардо? Выражение лица девушки меланхолично, довольно угрюмо и даже холодно. «Снежная королева непроницаемо смотрит куда‑то вдаль, не на зрителя».
Верхние веки слегка опущены, рот выглядит плоским и лишенным эмоций. Все вместе создает впечатление замершей маски. Этот аспект, очень необычный для портрета того времени, мог стать первой весточкой нового натурализма, созданного Леонардо. В одной из своих записных книжек Леонардо пишет: «Самое главное учение в живописи состоит в том, что движение каждой мышцы фигуры отображает душевное состояние человека, будь то желание, презрение, гнев, жалость и печаль».

Необычен и формат картины. Это не прямоугольник, характерный для портретов да Винчи, а почти квадрат. Картина странно «обрезана» снизу. Предположительно, нижняя часть картины (около трети), изображавшая руки модели, утрачена. Это объясняет, почему формат портрета изменился с поясного на погрудный. На обороте изображена эмблема: вертикальная ветвь можжевельника (по‑итальянски можжевельник – ginepro, что рифмуется с именем модели) в обрамлении венка из лавровой (символ поэзии) и пальмовой (символ христианского сострадания) ветвей. Ветви перевиты лентой с латинским изречением: Virtutem forma decorat («Красота – украшение добродетели»). Изучение картины и ее расчистка в 1990 году показали, что рисунок триумфального венка на обороте грубо обрезан внизу. Утрата красочного слоя заметна также под вертикальной ветвью можжевельника. Ну и основное: то, что в портрете отсутствуют руки, идет вразрез с тезисом Леонардо из его «Трактата о живописи», где он советовал писать портреты только с руками, так как они не менее красноречиво характеризуют человека, чем лицо.

Как интересны оба портрета во внутреннем диалоге! В случае Моны Лизы Леонардо уловил и увековечил присутствие движения, хотя губы Джоконды также сомкнуты, но сомнений нет – она улыбается. В случае с Джиневрой, наоборот, он захватил отсутствие движения

Кстати, именно этот факт являлся единственным серьезным возражением против того, что картина принадлежит кисти Леонардо. Но он сразу же был опровергнут, поскольку нашелся эскиз рук. Картину могли обрезать ее обладатели – и это не было редкостью. Так часто делали с полотнами, поврежденными огнем, влагой, плесенью или чем‑то другим. И если мысленно дополнить не хватающую для полного круга часть эмблемы на обороте, то появляется пространство, как раз достаточное для изображения рук.

Сохранился рисунок Леонардо того же периода, где изображены женские руки, по своим пропорциям и структуре поразительно соответствующие данному портрету. Этот рисунок был признан эскизом к портрету. По словам искусствоведов, «Леонардо одновременно штудирует с натуры два различных жеста: руку, поднятую вверх и касающуюся двумя пальцами какого‑то украшения на груди (…), и руки, спокойно положенные одна на другую. Оба мотива естественно продолжают и завершают поворот торса в три четверти».

Джиневра де Бенчи – девушка из знатной флорентийской семьи, тесно связанной с родом Медичи своей финансовой деятельностью. Отец Джиневры был гуманистом, коллекционировал греческих и римских авторов, а также всячески поощрял и поддерживал литературные опыты того времени. Джиневра де Бенчи родилась в 1456 или 1457 году. Она вышла замуж за вдового тридцатилетнего Луиджи Никколини в 1474 году в возрасте 16–17 лет. Детей у них не было, да и вскоре Луиджи стал испытывать серьезные финансовые затруднения – уже в 1480 году его долги превысили все его состояние.

Джиневра получила хорошее образование и была известна своим интересом к музыке и поэзии. Современники называли ее уменьшительным именем – La Bencina, намекая на миниатюрное телосложение. Лоренцо Великолепный посвятил ей два сонета, а другой поэт – Алессандро Браччези восхвалял ее тонкие пальцы «белые, как слоновая кость». Почему‑то таких белых пальцев он больше не встречал.

Умерла Джиневра в 1521 или же в 1530 году бездетной вдовой, причина смерти не известна, однако часто упоминается, что дама была поражена тяжелым и неизвестным хроническим заболеванием, которое доставляло много проблем, но она смогла прожить более шестидесяти лет.

При просмотре медицинской литературы о вероятной болезни Джиневры можно найти три ссылки (в отличие от своего рода медицинского сборника о вероятной болезни Моны Лизы).

Гематолог Уильям Кросби в 1987 году предположил, что ее бледность говорит о тяжелой анемии, а зеленоватый оттенок предполагает хлороз или зеленую болезнь. Еще 150 лет назад термин «хлороз» был широко распространен, а затем постепенно сошел на нет. Он обозначал железодефицитную анемию, которая часто регистрировалась у девочек в пубертате, но причины «зеленухи» кожи несколько в ином. Еще Гиппократ упоминал зеленую болезнь, а Шекспир в своих произведениях сделал почти полдюжины ссылок на нее. Голландский врач Йоханнес Ланге в 1554 году выполнил первое медицинское описание хлороза, назвав его любовной болезнью: «лицо девушки, еще розовощекое в том году и с алыми губами, стало бледным и бескровным, ее сердце учащенно бьется при любом движении, а на височных артериях виден частый пульс.

Она задыхается, когда танцует или поднимается наверх, и ее приводит в отвращение любая еда, особенно мясо. К вечеру ноги опухают, особенно в области щиколоток».

В XIX веке хлороз диагностировали все чаще, а Пьер Бло в 1832 году сообщил, что лечебное железо излечило зеленую болезнь. До сих пор обсуждаются разные причины исчезновения хлороза как нозологии, тогда как железодефицитная анемия сохранилась. Ряд авторов пришли к выводу, что зеленый оттенок кожи был обусловлен нарушением обмена меланина вследствие общей недостаточности питания. Ведь синяки на самом деле не «черно‑синие». По мере созревания синяка по краям появляется желтый цвет: это билирубин, вырабатываемый в процессе переваривания гемоглобина блуждающими макрофагами. Между синим и желтым находится зеленый, полученный из комбинации цветов. Меланин, несмотря на его название, на самом деле не черного, а коричневого цвета. Когда меланина мало, кожа может казаться желтой, а в сочетании с голубоватым оттенком, характерным для анемии, давать зеленый цвет.

В любом случае очевидно одно: у Джиневры была анемия. Но это не все.

В другой работе, посвященной анализу движений лица у пациентов с дисфункцией лицевого нерва, Кристофер Линстрем, оперирующий челюстно‑лицевой хирург, взял ее лицо как эталонную модель. Он посчитал, что ее лицо идеально демонстрирует неврит лицевого нерва или паралич Белла – поражение лицевого нерва, проявляющееся односторонним парезом или параличом мимических мышц лица.

Еще 150 лет назад термин «хлороз» был широко распространен.
Он обозначал железодефицитную анемию, которая часто регистрировалась у девочек в пубертате, но причины «зеленухи» кожи несколько в ином. Еще Гиппократ упоминал зеленую болезнь, а Шекспир в своих произведениях сделал почти полдюжины ссылок на нее

В результате в этих мышцах развивается слабость, приводящая к парезу или полному отсутствию мимических движений и появлению асимметрии лица. К такому выводу он пришел, обратив внимание на несимметричность нижних век: слева веко опущено ниже. Однако невролог Луи Лэй‑сон не согласился с этим. Он считал, что сама модель больна миопатией, и приводил аргумент против паралича Белла, обращая внимание на то, что сразу оба уголка рта направлены вниз, чего не бывает при неврите лицевого нерва.

Доктор Лэй‑сон выдвинул гипотезу о специфическом мышечном заболевании, проводя дифференциальный диагноз между глазной миастенией Гравис и хронической прогрессирующей внешней офтальмоплегией. С его точки зрения, миастения Гравис – менее вероятный диагноз, учитывая, что чаще всего болезнь начинается в возрасте около 30 лет и быстро прогрессирует до генерализованной миастении с низким процентом спонтанной ремиссии и плохим прогнозом без лечения. Тогда как хроническая прогрессирующая внешняя офтальмоплегия, которая характеризуется медленно прогрессирующей невозможностью перемещения глаз и бровей, – наиболее вероятная причина странного взгляда. Особенное внимание доктор Лэй‑сон обратил на то, что такой взгляд – часто единственная особенность этого митохондриального заболевания, которое протекает довольно доброкачественно.

Мне показалось более интересным оценивать фенотипические проявления возможной болезни Джиневры комплексно, изучая не только лицо, но и «вновь обретенные» кисти рук, а также не упустив из виду свидетельства современников про «очень белые пальцы». И помимо койлонихии одной ногтевой пластины на эскизе, подтверждающей анемию и представляющей разновидность ониходистрофии, при которой ногти, деформируясь, приобретают ложкообразную форму с сохранением цвета и гладкости ногтевой пластинки, я не могла не обратить внимания на особенность формы ее пальцев. Мне сразу показалось, что ногтевые фаланги у девушки тоньше остальных фаланг, ноготь как бы занимает ширину всего пальца. Кроме того, присутствует ощущение некой скованности движения. Сомнения усилились после того, как я сравнила руки Джиневры с пухленькими пальчиками Джоконды. Такие изменения могли быть признаком атрофии подлежащих тканей, которые так характерны для склеродактилии – одного из симптомов склеродермии или системного склероза. К тому же давайте вспомним, как восхищался современник ее руками, обращая внимание на то, что ее тонкие пальцы белы, как слоновая кость. Это само по себе могло свидетельствовать о феномене Рейно. Ну и дополнением к этому, а, возможно, и основным проявлением болезни можно считать лицо, лишенное мимики.

Кожные покровы поражаются у превалирующего большинства больных склеродермией, что характерным образом меняет их внешность. Типичные изменения – проходящие стадии плотного отека, индурации и атрофии – преимущественно локализуются на лице и кистях, нередко сочетаются с сосудистой патологией и трофическими нарушениями

Кожные покровы поражаются у превалирующего большинства больных склеродермией, что характерным образом меняет их внешний облик. Типичные склеродермические изменения, проходящие стадии плотного отека, индурации и атрофии, преимущественно локализуются на лице и кистях, нередко сочетаются с сосудистой патологией и трофическими нарушениями, хотя эти изменения присоединяются позже. Уже в дебюте болезни характерна маскообразность лица, первоначально за счет плотного отека, а затем индурации и частичной атрофии тканей: по мере прогрессирования болезни отмечаются кисетообразные морщины вокруг рта, уплотнение и натяжение кожи.

Системные проявления склеродермии разнообразны. И именно ими определяется прогноз болезни. Состояние может быть стабильным в течение многих лет. Однако при развитии, например, легочной гипертензии прогноз значительно ухудшается.

До нас не дошли сведения, что стало причиной смерти Джиневры и как она провела полвека после того, как позировала Леонардо. Однако любая гипотеза интересна – это, во‑первых, тренировка наблюдательности, а, во‑вторых, возможность еще раз вспомнить пропедевтику.

И как же интересны эти оба портрета во внутреннем диалоге! В случае Моны Лизы Леонардо уловил и увековечил присутствие движения, хотя губы Джоконды также сомкнуты, но сомнений нет – она улыбается. В случае с Джиневрой, наоборот, он захватил отсутствие движения. Получилась пара противоположных проявлений чувств, эмоций, выразительности, волнения и привлекательности за счет различий в высоте бровей, раскрытии век, направлении губ и живости глаз. А также рук.

Дама‑аристократка Джиневра де Бенчи вызывала восхищение у флорентийских современников и продолжает впечатлять нас. Кстати, это единственная картина Леонардо, находящаяся за пределами Европы и выставлявшаяся на продажу в послевоенное время. Сейчас она входит в собрание Национальной галереи искусства в Вашингтоне.

Список литературы:

Crosby WH (1987) The cover. JAMA 257:2688

Linstrom C (2002) Objective facial motion analysis in patients with facial nerve dysfunction. Laryngoscope 112:1129–1147

Lay-Son L. Ginevra de Benci’s portrait: had the lady a myopathic face? Neurol Sci. 2012 Jun;33(3):701-2. doi: 10.1007/s10072-011-0820-0. Epub 2011 Oct 18. PMID: 22005947.